Изгои Памира: Выжить назло судьбе

Заложники геополитической ситуации

 

Как известно, недавно в Нарынскую область из далекого Афганистана (благодаря усилиям экспедиции во главе с вице-премьером Ч. Султанбековой) приехала целая группа этнических кыргызов. Из 33 человек 17 – это дети, которые будут учиться в школах КР. Правда, некоторые СМИ поспешили заявить, что это якобы давно ожидаемые переселенцы, хотя на деле их пребывание здесь временное.

 

И тем не менее это реально историческое событие! Оно стало возможным благодаря меморандуму «О взаимном сотрудничестве в области решений проблем этнических кыргызов, проживающих на Малом и Большом Памире», подписанному властями КР и Исламской Республики Афганистан 25 декабря 2016 года.

 

Ранее их приезд был невозможен по двум главным причинам. Во-первых, кыргызы обитают в стратегически важном регионе ИРА, в Ваханском перешейке, где жесткий административный режим; возле проблемных участков госграниц с Таджикистаном, Пакистаном, неспокойным китайским Синьцзяном и индийской частью мятежного Кашмира, на древнем участке Великого Шелкового пути, где ныне бал правит наркомафия. Мало кто знает, но до 1973 года афганское руководство эксплуатировало кыргызских мужчин в качестве стражей рубежей в буферных зонах, где их обязывали отвечать за свои зоны ответственности. Ну, наподобие того, как в свое время царское самодержавие использовало вооруженных казаков-поселенцев на окраинах великой Российской империи. С теми же целями, кстати, власти Турции расселяли и вооружали этнических кыргызов возле озера Ван на востоке своей страны, чтобы сдерживать активность тамошних курдских повстанцев… Поэтому официальному Кабулу невыгодно, если памирский участок в провинции Бадахшан и окрестностях станет безлюдным. Других же добровольцев, кто согласится там жить, не найти.

 

А во-вторых, неопределенный гражданский статус у афганских кыргызов. У большинства нет даже паспортов, а без этого документа из Афгана не выпустят. В итоге афганские власти дали разрешение лишь на локальное пребывание своих жителей на территории КР, для получения образования и медпомощи.

 

 

Застрявшие в XVI веке

 

Нынешние пленники Памира – потомки кыргызов, эмигрировавших туда в силу разных причин, в несколько этапов, в период с 1575 по 1930 годы. В итоге они стали одним из самобытных тюркоязычных меньшинств Афганистана.

 

Живут тем, что часть скота, а также масло, шерсть, шкуры и войлок вывозят на продажу в Пакистан, где обменивают все это на муку, ячмень, рис, растительное масло, керосиновые лампы и другие товары. Живой валюты они практически не имеют.

 

Патриархально-племенная их структура соответствует образцам иерархии аж XVI-XVII веков: с выборной должностью хана, существуют советы старейшин, знати, общие курултаи для решения внутренних вопросов.

 

Есть бай-манапы и чернь. Кто крут по местным меркам, имеют по нескольку жен и парнокопытное богатство. Смерды же вынуждены долгие годы копить на калым, который даже по меркам современного Кыргызстана солиден – минимум 100 баранов, не считая прочего! Иные умирают, так и не успев обзавестись семьей.

 

Там распространены браки с малолетними девочками, да к тому же между близкими сородичами, из-за чего появляется генетически больное поколение.

 

Из-за отсутствия контрацепции, едва родив, женщины снова беременеют, при этом 9 из 10 кыргызок умирают при родах! Гендерный дисбаланс в итоге просто катастрофический, примерно на 66% мужчин приходится всего 34% женщин. Смертность превышает рождаемость.

 

Климатический режим на «крыше мира» критический. Дети дикой природы обитают на высоте от 4 тысяч метров и выше, словно шерпы или тибетцы, в разреженном воздухе и суровых условиях альпийской тундры, где лишь камни, снег и стылый ветер над жухлой травой. Кислородное голодание раньше времени превращает их всех в стариков. Не знают они об электричестве, водопроводе, туалетах, иных привычных нам вещах.

 

Большая часть года, с конца сентября по май, – это фактически зима, когда температура опускается до -50 по Цельсию. Коротким летом воздух едва прогревается до +15. Еда скудная, мясо – редкий гость на столе, а рыбу из реки Пяндж они не едят из-за старых предубеждений, хотя это полезно было бы для здоровья.

 

В 2003 году афганских кыргызов было около 5 тысяч, сегодня же их осталось примерно 2 тысячи. Ежегодно их численность уменьшается на 6-7 процентов. Такими темпами, увы, они могут в ближайшие десятилетия просто исчезнуть.

 

Почем опиум для народа?

 

Все вышеописанное буквально изнашивает их организм, они становятся уязвимыми и могут уйти к праотцам раньше срока из-за банального ОРЗ. Средняя продолжительность жизни местного населения – 45-47 лет. Люди умирают от незначительных, по нашим меркам, заболеваний, таких как аппендицит, бронхит, дифтерия, гепатит.

 

Весь процесс лечения – это чаще всего молитвы мулл, языческие заклинания шаманов и народные средства в виде корешков, трав и животного жира. Когда им доставляют из КР медикаменты, они даже не представляют, как пользоваться препаратами, потому что для них это диковинка, а прочесть аннотации к лекарствам не могут по причине почти поголовной неграмотности.

 

К сожалению, наши редкие визитеры, посещающие этнических собратьев в Ваханском коридоре, не публикуют, в отличие от зарубежных исследователей, многих их печальных реалий. Меж тем суровая правда еще и в том, что многие горцы годами употребляют афганский опий. С младых лет и до самой смерти. Но не из-за наркоманского пристрастия, а из-за банального желания заглушить боль при отсутствии медпомощи, снизить тягу к еде в вечно голодном краю, попросту забыться... Они меняют на дозу у наркобаронов своих овечек и потихоньку вымирают, потому что ближайшая наркоклиника в таджикском Ишкашиме, центре ГБАО, дает лишь временный эффект, и после очередной болезни люди привычно тянутся к «слезам мака».

 

 

Памирские изгои понятия не имеют, что здесь, в Жогорку Кенеше, периодически поднимается всевдо-патриотическая шумиха: давайте спасать единоплеменников! Но многие помнят, как в 2013 году из 120 депутатов ЖК лишь двое захотели поехать на афганский Памир да подкинуть бедолагам гумпомощи. Остальные «патриоты» предпочли записаться в группы по посещению США и Европы. И то правда, кому и зачем нужен безвестный, больной и неграмотный житель Памира, если он никому из «слуг народа» не родич, не однопартиец, не член электората, вообще никто?!

 

Беззащитные перед смертельными вирусами

 

Конечно, сразу же по приезду группу памирцев медики из Нарына обследовали и выявили кучу ожидаемых болезней, в частности, проблемы с почками, с суставами, анемичность, факторы недоедания. Но этот врачебный контроль должен быть усилен, всеобъемлющ и регулярен. Специалисты всерьез опасаются за их здоровье. И дело не в том, что, будучи переселенными с субэкстремального высокогорья, они здесь будут испытывать трудности с акклиматизацией, а в том, что могут столкнуться с новыми для себя инфекциями, против которых у них попросту нет иммунной защиты!

 

За сотни лет существования на отшибе иммунная система у членов уникального этноса в горах Большого и Малого афганского Памира стала очень специфичной. В их организме нет антител против многих распространенных инфекций. Когда, например, вирус гриппа поражает человека из Бишкека или Оша, его иммунная система сразу распознает «нападающего», так как она уже встречалась с ним ранее, и начинает сопротивляться микробной агрессии. Причем клетки, «натренированные» на этот вирус, попадают в наш организм еще до рождения, от матери. А вот отшельник практически беззащитен перед вирусом, и, пока его организм сможет выработать адекватный «ответ», вирус может просто убить его.

 

Трагических фактов столкновения цивилизации и членов обособленных этногрупп, приводивших к их вымиранию в результате заражения ранее незнакомыми для организма аборигенов инфекциями, история знает немало.

 

К примеру, в XIX веке всего за три десятилетия число жителей острова Тасмания близ Австралии сократилось из-за болезней, привезенных из Европы, с 5000 до 300. Папуасов скосили венерическая зараза, пневмония и туберкулез. Последняя женщина племени палава умерла в 1876 году, ныне остались лишь метисы от браков с колонизаторами. Вместе с первыми поселенцами и миссионерами из Старого Света в Америку были завезены оспа, корь, тиф, грипп, бубонная чума. Увы, контакты с бледнолицыми приводили к массовым эпидемиям среди краснокожих.

 

В Бразилии, к примеру, с 1967 года существует специальный Национальный фонд индейцев FUNAI, который защищает права коренных обитателей Амазонки. Фонд препятствует тому, чтобы праздные туристы лезли в джунгли к первобытным по сути племенам, из-за риска привнесения смертельных вирусов, способных извести старожилов под корень. Так, в 2014 году врачи FUNAI вынуждены были лечить 7 членов племени паноан от гриппа, после того как у них отняли землю «цивилизованные» люди. А таких изолированных племен в районе Амазонки еще остается свыше 70, и никто не застрахован от микробной атаки.

 

 

Общепризнанным на международной арене глобальным движением за права племенных народов является Survival International. Они выступают под лозунгом «Мы помогаем им защищать свою жизнь, защищать свои земли и определять свое будущее». В том числе путем ограничения нежелательных контактов туземцев с потенциально опасными визитерами.

 

Но не только экзотические группы из жарких тропиков под угрозой, но и другие обособленцы рискуют. К примеру, многие помнят сибирскую эпопею семьи Лыковых, ставших героями бестселлера журналиста В. Пескова «Таежный тупик». Эти староверы много лет ховались в Западных Саянах, прячась от внешнего, «греховного» мира, пока их не обнаружили впервые геологи в 1978 году. Увы, вскоре после того от болезней умерли четверо из пятерых Лыковых, в живых каким-то чудом осталась лишь отшельница Агафья…

 

Слезы радости и одновременно – боли

 

Памирцы могут быть очень интересны для наших этнологов, этнографов, антропологов, лингвистов, историков. Изучив их образ жизни, опыт обитания в горах, социальное устройство родов и племен, их диалект, орудия труда, верования и многое, многое другое, ученые могут лучше понять, как складывалась жизнь отшельников. Фактически, каждое такое закрытое сообщество – это модель особого мира, представляющая возможные варианты эволюции культуры и мышления людей.

 

Положение их стало, пусть и медленно, но все же меняться пять лет назад, после визита в Бишкек одного из лидеров афганских кыргызов Турду Акун Атабека. Он был единственным членом парламента Афганистана от диаспоры, который прибыл на историческую Родину.

 

Аксакал признался: «Увидел свою родину, встретился с родственниками. С одной стороны, был очень рад и глубоко тронут, а с другой стороны - до слез больно, что в свое время моим предкам пришлось покинуть такой замечательный край».

 

 

С 2012 года караваны с гуманитаркой для соплеменников, на которые выделяются миллионы сомов, стали регулярными. Им доставляются продукты, лекарства, витамины, теплые вещи, учебники, теплые юрты… Древесины же там нет, и они вынуждены покупать переносные жилища в Пакистане, куда юрты доставляют из Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР, изготавливаемые китайскими кыргызами. Или же заказывать более качественные образцы у мургабских кыргызов в Таджикистане. С тех пор вопрос возвращения памирцев на историческую родину актуализировался, но так и остался нерешенным, несмотря на то, что существует закон КР (№175 от 26 ноября 2007 года, обновленный в 2015 году) «О государственных гарантиях этническим кыргызам, переселяющимся в Кыргызскую Республику». Кроме того, в сентябре прошлого года постановлением правительства №518 была утверждена специальная программа «Кайрылман» на 2017-2022 годы.

 

Со дня обретения независимости и по сегодняшний день гражданство нашей страны получили уже более 43 тысяч этнических кыргызов. В основном – из ближнего зарубежья. Увы, большинство с трудом интегрируются, ибо для такого количества людей в бюджете мало денег.

 

Как принять сразу 2 тысячи человек, да еще со всем их скарбом и живностью?

 

Наше государство просто не сможет одномоментно принять еще около 2 тысяч соплеменников из Афганистана и обеспечить им положенные социальные льготы, выплату пособий, трудоустройство, выделение земельных участков для строительства жилья, места в детсадах и школах, квоты для поступления в вузы, пенсии.

 

А сами памирские робинзоны не решаются на поэтапный переезд, разрозненными частями, боясь утраты контактов с близкими. Они хотят единовременно сняться с места и на новом месте жить так же компактно, в одном месте, так сказать, «одним колхозом». Но главное – им хотелось бы увезти с собой и весь скот, то, что составляет основу их благополучия, без которого они попросту не мыслят существования. А ведь это тысячи голов овец, лошадей, верблюдов и яков. Точное их количество доподлинно неизвестно, так как пастухи скрывают размеры поголовья, опасаясь поборов и отъема живности со стороны афганских моджахедов.

 

Вот перегон многочисленных стад, отар и табунов и дальнейшее их размещение уже в Кыргызстане, пожалуй, и есть главное препятствие, неразрешимая пока для наших властей проблема. А ничего другого, кроме животноводства, тамошние единокровники и не знают, поэтому рассчитывают, что и на новом месте у них будет возможность привычно пасти своих копытных. Но сможет ли правительство обеспечить им такую возможность? Если нет – то какой вообще смысл им перебираться сюда?

 

 

Возможным решением главных проблем этнических кыргызов в Афганистане является реализация двух проектов.

 

Первое – это восстановление грунтовых дорог в южном подбрюшье СНГ, чтобы вывести людей из географической и политической изоляции, а также облегчить доставку им гуманитарных грузов.

 

Во-вторых, власти ИРА и РТ должны создать режим свободной приграничной торговли афганских кыргызов с сопредельной территорией Таджикистана. Это создаст условия для генерирования собственных ресурсов общины и улучшения их социального положения, ослабив зависимость кочевников от природных и стихийных бедствий.

 

А уж о массовом переселении с Памира можно будет говорить, когда Кыргызстан станет настолько богатым, что гостеприимно распахнет свои двери для всех желающих соотечественников…