Специалисты предупреждают: «Катастрофы на Сарезском озере допустить нельзя»

18 февраля 1911 года на Памире произошло катастрофическое землетрясение, в результате которого в реку Мургаб обрушился оползень объемом примерно 2 кубических километра и высотой более 550 метров. Под завалом оказался кишлак Усой. Через несколько лет за природной плотиной образовалось озеро, вода которого затопила кишлак Сарез. Так на карте Памира появилось два новых географических объекта – Усойский завал и Сарезское озеро.

 

 

Сарезская проблема рассматривалась еще в Правительстве Советского Союза, и в проектно-изыскательских институтах было разработано несколько вариантов схем обеспечения безопасности. Но до сих пор Сарезская проблема не нашла своего решения, и ученые как в центрально-азиатских странах, так и в России продолжают изучать и предлагать новые видения для решения вековой проблемы.

 

Один из последних круглых столов посвященных Сарезской проблематике прошел в конце декабря прошлого года в Москве. Редакция Dialog.TJпубликует стенограмму данного круглого стола в полном объеме.

СТЕНОГРАММА КРУГЛОГО СТОЛА

23 декабря 2014 года, Москва

В работе Круглого стола принимают участие:

ЮРИЙ КОНСТАНТИНОВИЧ СЕВЕНАРД – советский и российский гидростроитель, депутат Государственной думы Российской Федерации Iи IIсозывов, в 60 – 80 годы – руководил строительством Асуанской ГЭС в Египте, Нурекской ГЭС в Таджикистане и строительством комплекса защитных сооружений Ленинграда от наводнений. Доктор технических наук (докторская диссертация «Эффективные методы возведения земляных плотин»).

АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ РЯБИКИН – советский и российский гидростроитель, Заместитель Генерального директора, Директор по строительству объектов генерации ООО «Сетьстройсервис», Генеральный директор ЗАО «ГидроЭнергоТехноИнвест», в 2004 – 2006 годах – руководитель строительства ГЭС «Сангтуда-1» в Таджикистане, в 2010 – 2011 годах - Загорской ГАЭС-2. Государственный советник Российской Федерации III класса. Кандидат технических наук.

АЛИМАМАД НИЕЗМАМАДОВИЧ НИЕЗМАМАДОВ – в 1994 - 2006 годах председатель хукумата Горно-Бадахшанской Автономной Области, в 1995 -

2005 годах – депутат парламента Таджикистана от Горного Бадахшана (принимает участие дистанционно, по скайпу).

АНДРЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ЗАХВАТОВ – российский политический обозреватель. В 1975 – 1990 годах - инженер-гидротехник проектного института «Таджикгипроводхоз». В 1986 – 1989 годах руководитель группы математического моделирования последствий возможной катастрофы от разрушения Усойского завала Сарезского озера. Модератор Круглого стола.

А.ЗАХВАТОВ: Уважаемые коллеги, благодарю вас за готовность обсудить столь серьезную тему, с которой вы хорошо знакомы. Во второй половине 80-х годов отделу перспективного проектирования проектного института «Таджикгипроводхоз», которым руководил известный в Таджикистане специалист по гидротехническому строительству Геннадий КОЛЬЦОВ, была поручена работа по прогнозированию последствий возможной катастрофы от разрушения Усойского завала Сарезского озера.  

 

Математическая модель и программное обеспечение разрабатывались моими коллегами - ведущим специалистом «Таджикгипроводхоза» Наилей ЗАКИРОВОЙ и ташкентским ученым – математиком Александром ТУЧИНЫМ.

А.РЯБИКИН: Андрей Васильевич, поскольку стенограмму Круглого стола предполагается опубликовать в прессе, я напомню читателям о том, что собой представляет озеро Сарез. 18 февраля 1911 года на Памире произошло катастрофическое землетрясение, в результате которого в реку Мургаб обрушился оползень объемом примерно 2 кубических километра и высотой более 550 метров. Под завалом оказался кишлак Усой. Через несколько лет за природной плотиной образовалось озеро, вода которого затопила кишлак Сарез. Так на карте Памира появилось два новых географических объекта – Усойский завал и Сарезское озеро.

 

Глубина воды в озере около завала впечатляет всякое воображение – примерно 500 метров. Озеро протянулось на 70 километров, а объем скопившейся воды в нем равен порядка 16 - 17 кубических километров. В соответствие с постулатами геологической науки, практически все подобные новообразованные природные плотины вода прорывает по гребню и поток возвращается в своё русло. Теоретически это достаточно просто обосновывается.

 

Со временем вода нашла в теле завала несколько десятков выходов, и приток воды в озеро стал примерно равен оттоку. Андрей Васильевич, я полагаю, читателям, будет интересно узнать, что может произойти, если очередное землетрясение разрушит завал. Расскажите, пожалуйста, о результатах работы вашей группы.

А.ЗАХВАТОВ: После проведения расчетов с применением самых современных в те годы ЭВМ, как только мы получили первые результаты моделирования катастрофы, в 1987 году эти результаты сразу же засекретили. И только в 2001 году министр МЧС России Сергей Шойгу обнародовал главные цифры. В Таджикистане, Узбекистане, Афганистане, Туркменистане и Казахстане в зоне возможного затопления живет примерно 6 миллионов человек. В низовьях Аму-Дарьи уровень воды от волны прорыва будет подниматься медленно, от нескольких часов до 3 – 4 суток. Но катастрофа на Памире и в долине Пянджа будет ужасна. Я бы сказал даже так – катастрофическое цунами в Юго-Восточной Азии 26 декабря 2004 года и цунами в Японии 11 марта 2011 года, где погибли десятки тысяч человек, в сравнении с катастрофой на Сарезе покажутся безобидными утренниками в детском саду.

 

Дело в том, что по горному ущелью понесется грязекаменный поток с начальной высотой примерно 80 метров и скоростью около 100 километров в час. Масса людей, кому удастся спастись по сигналу системы оповещения, лишится своих жилищ, источников чистой воды. Вода снесет мосты и многие гидротехнические сооружения на Пяндже, затопит кладбища, скотомогильники, оставшиеся от войны в Афганистане и Таджикистане минные поля. Число жертв, раненных и умерших от болезней, вызванных затоплением территорий, будет огромным – счет пойдет на сотни тысяч человек.

 

На север, в Казахстан, в Россию и далее в Европу потянется поток из нескольких миллионов беженцев, готовых на любые преступления ради чистой воды и продовольствия. Россия и европейские страны вздрогнут, столкнувшись с проблемами – где разместить людей, чем накормить. Криминогенную обстановку во всей Центральной Азии можно будет называть не обстановкой, а хаосом, а ликвидация последствий займет не менее сотни лет.

 

В начале декабря я говорил по телефону с начальником Управления «Сарез» Комитета по чрезвычайным ситуациям Таджикистана полковником Кадамом Маскаевым. В задачу его Управления входит мониторинг состояния Усойского завала. В ходе разговора он в очередной раз подтвердил, что беспокойство по поводу возможно катастрофы на Сарезе сохраняется, и оно растет.

 

Поэтому, коллеги я хотел бы предложить вам обсудить следующие вопросы:

 

1. Можно ли понизить опасный уровень воды в озере?
2. Есть ли какие-то технические препятствия к тому, чтобы ниже Усойского завала Сарезского озера можно было построить гидроэлектростанцию и получать дешевую электроэнергию, используя готовую природную плотину?
3. Каким может быть узел гидротехнических сооружений на Сарезе, если все разговоры, наконец, закончатся и начнется проектирование?
4. Строительство ГЭС потребует прокладку дорог, энергоснабжения строительства, удаленного от линий электропередач. Можно ли будет организовать электроснабжение стройки?
5. Может ли сложиться консорциум их нескольких стран - участников для финансирования строительства? Кто мог бы вложить финансовые ресурсы в этот проект?
6. Кто мог бы быть потребителем электроэнергии Сарезской ГЭС?

А.РЯБИКИН: Коллеги, я полагаю, что, прежде чем обсудить технические вопросы понижения горизонта воды в озере до безопасного уровня, надо сказать о том, что собой представляет Усойский завал. По данным геофизического заключения, сделанного известным геофизиком Леонидом Папыриным и различных обследований, массив завала сложен аллювиальными и моренными отложениями наряду с крупнообломочными включениями, захваченными оползнем при его движении. К сожалению, инженерно-геологических изысканий по массиву завала фактически не проводилось, что непонятно, учитывая серьёзность проблемы.

 

Учитывая значительную (до 100 кубических метров в секунду) фильтрацию через тело завала, начиная с 1914 года, необходимо отдельным исследованием оценить уровень суффозии (вынос мелких частиц грунта при просачивании воды) аллювиальных отложений из тела завала. Очевидный интерес вызывает вопрос возможного нахождения в теле плотины ледяных (фирновых) включений, учитывая тот факт, что сход оползня происходил зимой, а в это время года толщина снежного покрова в этих местах достигает нескольких метров.

А.НИЕЗМАМАДОВ: Вы совершенно правильно заметили этот фактор – в теле завала находятся не только мелкие частицы грунта, но и лед и снег, так как завал образовался в феврале.

А.ЗАХВАТОВ: Меня также беспокоит наличие льда в теле завала. Никто не знает его объема…

Ю.СЕВЕНАРД: Лед в теле завала сейчас закрыт грунтом и крупнообломочными материалами, вода постепенно его размывает, происходит проседание грунта с образованием разуплотненных полостей. Это очень опасное явление. В случае землетрясения гребень завала может резко просесть. Неопределенность, связанная с отсутствием данных о геологическом строении завала, об объеме в теле завала снега и льда не дает возможности принятия четких инженерных решений. Поэтому утверждать что-то и отстаивать какие-то варианты инженерных решений - сегодня невозможно. Нужны изыскательские работы – их надо проводить в первую очередь одновременно с формированием подъездных путей и строительством мини-ГЭС.

А.РЯБИКИН: Наличие льда у меня также вызывает тревогу. О наличии погребенного в теле завала льда свидетельствует ряд известных в настоящее время выходов льда на поверхность завала. По данным инженерно-геологической съемки, проведенной Ю.М. Казаковым в 1990 году установлено около 10 выходов льда практически на поверхность завала (и это через 80 лет после катастрофы!). На таяние части льда, расположенного на поверхности или вблизи поверхности завала, указывают следы эрозионной деятельности поверхностных вод и характерные провальные формы рельефа. Но наше практически полное и абсолютное незнание перечисленных выше параметров не позволяет утверждать об устойчивости массива.

А.ЗАХВАТОВ: Значит, мы можем констатировать, что состояние завала с каждым годом вызывает все большую тревогу?

А.РЯБИКИН: Конечно. Прогноз дальнейшего развития ситуации невозможен без получения ответов на совершенно конкретные вопросы:

 

- уровень суффозии через тело завала и параметры депрессионной поверхности;

- гранулометрический и петрографический состав тела завала;

- наличие ледяных образований в теле завала;

 

Опасность размыва завала очевидна, но в масштабе геологических событий, для определения рисков в ближайшем будущем необходимо иметь информацию по перечисленным выше вопросам. Катастрофические последствия прорыва, о которых рассказал Андрей Васильевич, - также очевидны, включая многотысячные жертвы и значительный материальный ущерб.

 

Варианты разрушения завал могут быть следующие:

- суффозионное разрушения внутри тела плотины и просадки гребня с последующим переливом воды через гребень;

- аналогично, просадки по гребню в связи с таянием возможных ледяных включений в верхней части завала;

- перелив воды через гребень в случае значительной нагонной волны от обрушения правобережного оползня;

- в связи с повышенной концентрацией в нижних слоях озера минерализованной воды, как следствие, усиление явлений кольматации (постепенное заполнение мелких трещин и пустот), и, как следствие, снижение фильтрационной способности тела завала, повышение уровня воды с последующим переливом.

 

Единственным на сегодня возможным решением, которое даст гарантии безопасности для людей, живущих в бассейне рек Пяндж и Аму-Дарьи - понижение уровня воды в озере на 100 - 150 метров ниже существующей отметки.

А.ЗАХВАТОВ: В 80-е годы советскими инженерами рассматривался ряд инженерный решений для понижения уровня воды, но до проектных работ дело не дошло – помешал развал СССР. Юрий Константинович, какими Вам видятся основные технические решения, которые могут быть приняты в результате проектирования?

Ю.СЕВЕНАРД: На мой взгляд, первым этапом комплекса гидротехнических работ на Сарезе должны стать работы по приведению озера в безопасное состояние. С этой целью нужно понизить горизонт воды примерно на 100, а лучше – на 150 метров за счет фильтрации через тело завала. Для того, чтобы основного притока воды в озеро во время понижения уровня не происходило, необходимо отвести реку Мургаб в реку Какуйбей по ~ 30 км тоннелю, перехватив ее русло плотиной в районе впадения реки в озеро.  

 

Кроме того, судя по топографическим картам мелкого масштаба, ниже Усойского завала на р. Бартанг есть низина, которая, насколько можно предположить, будет способна принять практически весь объем катастрофического паводка, если произойдет прорыв Усойского завала. Там для этого, примерно в 60 км ниже завала, следует построить селе-водозащитную плотину.

А.ЗАХВАТОВ: Юрий Константинович, чтобы наш разговор не повис в воздухе, а был понят любым человеком, редактор одного из СМИ попросил подготовить и прислать для публикации Стенограмму нашего Круглого стола – для широкого круга читателей, в том числе не специалистов по гидротехнике. Поясните, пожалуйста, что собой представляет селе-водозащитная плотина.

Ю.СЕВЕНАРД: Это будет плотина – ловушка для перехвата возможной катастрофической волны прорыва из озера. Верхний бьеф этой плотины должен быть способен принять объем порядка 7 миллиардов кубометров воды – это 7 кубических километров воды от вероятного прорыва Усойского завала. То есть, мы сможем существенно застраховаться на самый неблагоприятный случай, в период осуществления проекта по самому Сарезкому комплексу. В нижнем бьефе этой плотины можно построить гидростанцию. Этой плотиной мы защитим 6 миллионов человек, которые живут сейчас под постоянной угрозой. После понижения уровня озера и проведения спецмероприятий по укреплению тела Усойского завала, в том числе гребня завала, эта ГЭС сможет работать на напоре контрбъефа Усойской плотины.

 

Однако, без проведения инженерно-геологических, гидрологических геодезических изысканий, оценивать степень опасности прорыва завала, говорить о конкретных проектных решениях – довольно сложно.

 

Нам нужно не просто понизить горизонт воды в озере, но и построить гидроэлектростанцию в нижнем бьефе Усойского завала, скорее всего подземного типа. Поэтому следующим этапом должно стать строительство крупной ГЭС, напор порядка 400 м, которая будет вырабатывать электроэнергию, пропуская через свои турбины воду Сареза. Я полагаю, что после выполнения противофильтрационных мероприятий, полезный объем водохранилища, в которое превратится Сарезского озеро, будет весьма значительным – порядка 7 – 8 миллиардов кубометров. Представляете, какой это подарок природы? Полезный объем природного водохранилища будет почти в 2 раза больше, чем на Нурекской ГЭС. Основное питание этого водохранилища будет обеспечиваться восстановленным стоком реки Мургаб, а также дополнительно еще и стоком реки Какуйбель путем его перехвата небольшой плотиной и переброской по ранее построенному тоннелю в рек Мургаб.

А.РЯБИКИН: Начинать надо с проекта. Но очевидной и первоочередной задачей должно быть изучение состава массива завала и гидрологических показателей его подземного контура. Колонковое бурение по всему массиву завала – вот первоочередная задача, которую надо решать уже сейчас.

А. ЗАХВАТОВ: Юрий Константинович, какой может быть мощность Сарезской ГЭС? И кто может быть потребителями электроэнергии?

Ю.СЕВЕНАРД: Ориентировочная мощность ГЭС составит 300 мегаватт. Но это пока предварительно. Искать потребителей электроэнергии не придется - это Китай, Афганистан, Кыргызстан. Но основными потребителями будет, конечно, Таджикистан, - население Памира, горнодобывающая и перерабатывающая промышленность. Назвать сейчас срок окупаемости проекта сложно, но совершенно ясно, что тот, кто вложит в этот проект свои финансовые ресурсы, в будущем будет получать существенные дивиденды.

А.НИЕЗМАМАДОВ: Горный Бадахшан – весьма энергодефицитный регион. Буквально под ногами жителей Памира находятся богатейшие месторождения природных ископаемых – драгоценных металлов, драгоценных камней, дорогостоящих редких и редкоземельных металлов. Многие месторождения детально разведаны еще в советский период. Имея все это рядом с домом, и имея электроэнергию для горнодобывающей и перерабатывающей промышленности, население Памира могло бы успешно работать и производить различную продукцию.

А.ЗАХВАТОВ: Организация строительства потребует строительства подъездных дорог и обеспечение стройки электроэнергией…

Ю.СЕВЕНАРД: Для начала работ на Сарезе нужно будет построить подъездные автодороги, жилье для гидростроителей. На период строительства каскада сооружений стройку можно обеспечить малыми ГЭС и дизельными электростанциями. Возведение всех сооружений при современной строительной технике – вполне осуществимо. Ничего уникального и особо сложного в этом проекте не будет, хотя в комплексе – узел гидротехнических сооружений будет уникальным.

А.РЯБИКИН: Уже в первые годы последующие годы, после устройства цементной завесы в теле завальной плотины, ГЭС сможет вырабатывать ежегодно 1500 – 2000 миллионов киловатт-часов электроэнергии. Я согласен с оценкой Юрия Константиновича - проектная мощность Сарезской ГЭС может быть порядка 300 – 350 мегаватт. Это меньше, чем вырабатывает ГЭС Сангтуда-1, но электроэнергия Сареза преобразит Памир.

Ю.СЕВЕНАРД: Сарезская ГЭС будет работать примерно по такому же принципу, как работает Нурекская ГЭС – в паводок будет идти накопление воды, а в межень – сработка накопленного объема через турбины гидростанции. Таким образом, мы реконструируем Усойский завал, проводим противофильтрационные мероприятия, укрепление тела завала и превращаем завал в надежную плотину. В результате у нас получится каскад гидротехнических сооружений и гидростанций, гарантирующих безопасность и одновременно вырабатывающих значительный объем электроэнергии. Причем работы на большинстве гидротехнических сооружений можно вести одновременно – все это по времени совместимо.

А.НИЕЗМАМАДОВ: Я с Вами, Александр Васильевич, совершенно согласен. Производство электроэнергии в Горном Бадахшане приведёт к резкому росту доходов бюджета и населения, появляется возможность её экспорта в сопредельные страны - Афганистан и Китай. В частности, в Афганистане стоимость 1 квт часа составляет не менее 25 центов. Улучшатся бытовые условия для жителей, и, соответственно, уменьшится их отток в Россию и другие страны и регионы, появятся высокооплачиваемые рабочие места.

А. РЯБИКИН: За время работы в Таджикистане я занимался вопросами не только строительства ГЭС «Сангтуда-1», но и привлекался ведомствами Республики к обсуждению различных инженерных перспективных задач. Поэтому я достаточно хорошо знаю, что минерально-сырьевые запасы Горного Бадахшана в настоящее время не осваиваются в основном по причине отсутствия электроэнергии.

 

Богатства Памира в основном состоят из рудных тел. Их разработка, обогащение и получение товарного продукта требуют значительного количества электроэнергии. Геологами Таджикистана в 2012 году издана серьёзная монография, в которой произведено изучение и оценка практически всех рудных тел и проявлений. При наличии электроэнергии в Горном Бадахшане можно добывать в значительных количествах уран, благородные и цветные металлы, редкоземельные металлы, полиметаллические концентраты, драгоценные камни и т.д. Имеющийся в крае гидроэнергоресурс позволяет производить до 12 миллиардов киловатт-часов экономически окупаемой электроэнергии.

Ю.СЕВЕНАРД: Легкомысленно относиться к угрозе прорыва Сарезского озера – нельзя. Такое отношение будет напоминать поведение страуса, который прячет голову в песок и ему кажется, что он в безопасности. Если ситуация не будет взята под контроль, катастрофа может сказаться не только на будущих поколениях, но и на нынешнем. Ответственность за то, что произойдет, ляжет на науку, на технических специалистов. Но в первую очередь - на политиков, которые не приняли должных мер.

А.ЗАХВАТОВ: Совершенно согласен с Вами. Возможная катастрофа на Памире – это проблема не только Таджикистана. Начать работу по предотвращению катастрофы Таджикистан в одиночку не сможет. Сегодня главная задача – привлечь к нашему разговору внимание властных структур разных стран. В результате объединения усилий угроза катастрофы будет сведена до нуля, и Сарез можно будет называть подарком природы людям.

Ю.СЕВЕНАРД: Я полагаю, желающие принять участие в проекте обязательно найдутся. Но, повторю главное – мы, как специалисты, должны со всей серьезностью сказать руководителям центрально-азиатских стран и России, что опасность природной катастрофы от разрушения Усойского завала – это серьезная реальная опасность. И ее в сотни раз дешевле предотвратить, чем потом ликвидировать последствия. Тем более, что предотвратить можно, получив при этом возобновляемую дешевую электроэнергию.  

А.ЗАХВАТОВ: Интересно, справился бы с координацией работ по этой проблеме Фонд Его Высочества имама исмаилитов Ага Хана IV? Известно, что в период гражданской войны в Таджикистане в 90-е годы значительная часть населения Памира выжила во многом благодаря четкой работе его Фонда, поставлявшего людям гуманитарную помощь…

Ю.СЕВЕНАРД: Мне трудно судить, но я полагаю, что имам Ага Хан IV разделяет нашу тревогу и вполне способен осмыслить и понять наши предложения, - это было бы неплохо.

 

Я хотел бы повторить очень важное. Отвести от людей угрозу сокрушительной природной катастрофы на Сарезе – это долг и дело чести нас, ныне живущих ученых, специалистов, политиков, глав государств и правительств. На нас, хорошо знакомых с ситуацией, лежит огромная ответственность за жизни миллионов людей. Оставлять решение этой проблемы новому поколению – никак нельзя. Мы должны начать эту работу, - чтобы новое поколение могло ее успешно завершить.

А.ЗАХВАТОВ: Спасибо, коллеги, за ваше участие в разговоре. Хотелось бы, чтобы после всего, о чем мы сегодня говорили, первыми лицами центрально-азиатских стран, России и стран-доноров было, наконец принято решение о создании консорциума и о старте работ. Время разговоров закончилось. Пришло время действовать